© TARGET
ОПЫТ ИНЖЕНЕРНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ВОЙСК В ХОДЕ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ В ХОРВАТИИ.
МИННОЕ ОРУЖИЕ И СРЕДСТВА МИНИРОВАНИЯ И РАЗМИНИРОВАНИЯ.
ОРГАНИЗАЦИЯ ВОЙСК.
ВОПРОСЫ ТЫЛОВОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ В ХОДЕ ВОЙНЫ.
Олег Валецкий
Хорватское командование имело в своем распоряжении практически все лето 1991 года "любезно" и вполне сознательно предоставленное властями Белграда, чтобы спокойно подготовиться к обороне и надо заметить, что это время оно использовало с известным толком.
Все строительные организации стали работать на военные нужды, производя большое инженерных конструкций, сразу же развозимых по узловым оборонительным пунктам, которые хорватские силы готовили к круговой обороне и довольно грамотно.
Фортификационные сооружения усиливались минными полями, которые в первую очередь на главных направлениях прикрывались огнем. Расстояние здесь было различным: от сотен метров до расстояния прямого выстрела из пушки. Разумеется, это является оптимальным вариантом.Впрочем нередко мины огнем не прикрывались, но это главным образом встречалось на второстепенных направлениях, либо во внутренней (второй) линии обороны.
Минные поля ставились как по схемам, так и без них - произвольно, причем нередко уже в ходе боевых действий. Мины ставились и на развалины зданий, что представляло очень большую проблему для разминирования из-за наличия металлического "фона" в развалинах. Нередко мины ставились у обочин дорог, что приводило после поражения головной машины огнем ПТ средств или подрыва ее на мине к еще большим потерям наступающих, пытающихся развернуться в боевой порядок. Достаточно подробно опыт инженерных действий описан в работах полковника Душана Станижана,которые я использовал в данной работе.
Югославские силы успешно применяли танки Т-34 с навесным оборудованием (тралы ПТ-55 и КМТ-6), но те нередко попадали под огонь ПТ средств или подрывались на зарядах ВВ, соединенных детонирующим шнуром с минами, которые оказывались под днищем танка в тот момент, когда трал наезжал на мину.
В этой войне большую роль с хорватской стороны играли самодельные мины, производимые либо отдельными умельцами, либо в кустарных условиях. Главным образом это были противопехотные осколочные мины - "растяжки", как кругового действия так и направленного действия,хотя последниев чаще устанавливались не на натяжение,а управляемые дистанционно.
Примеров таких мин было много. Тут встречались мины по несколько десятков килограммов весом. Очень большое внимание уделялось минам-ловушкам, устанавливавшихся хорватскими силами массово, но часто бессистемно.
Большую роль играло создание единой обороны в несколько рубежей, шедших по окраинам и вдоль главных улиц населенных пунктов. Создавались и узлы обороны, в зданиях в несколько ярусов по этажам, что давало возможность организовать многослойный и перекрестный огонь.
Подвалы оборудовались под укрытия, так же, как огневые точки противотанковых средств. Чердаки, в особенности наиболее высоких зданий, как наблюдательные пункты, снайперские позиции и огневые позиции легких минометов иди средств ПВО. Внутри многоэтажных знаний также создавалась укрепления, в особенности в лестничных пролетах. Нередко использовались подземные коммуникации для связи между позициями. Разумеется, все это было идеальным решением,не всегда применявшимся полностью, но именно создание подобных узлов обороны емкостью на взвод - роту - батальон являлось залогом успешной обороны не только в городе, но и в горах, как при наличии единого плана инженерного обеспечения, так и при предельной импровизации.
Нередко в качестве баррикад использовались грузовые машины или вагоны, загруженные щебнем или песком, а то и горючими материалами, дающими при сгорании большое количество дыма. Они, как уже упоминалось, усиливались минно-взрывными устройствами, нередко устанавливаемыми под асфальт со стороны обочины и не раз вынуждали противника отступать под огонь противотанковых средств.
Большую роль имело и планомерные разрушения, которые задерживали продвижение сил ЮНА. Надо заметить, что и ЮНА, особенно в последнем периоде волны уделяло большое внимание инженерной подготовке, но уже сам характер задач, выполняемых ЮНА, предъявлял иные требования к ней. В бывшей Югославии велась серьезная подготовка к использованию минного оружия. Главным центром ЮНА был <Инженерно-школски центар> (инженерно-учебный центр) в Карловце(Хорватия) с началом войны передислоцированный в Обреновац(Сербия).Так что база была солидная.
Хорватские силы готовились к пассивной обороне и контрударов почти не предпринимали, тем более что в равнинной области Восточной Славонии, Западного Срема и Бараньи против хорошо оснащенных бронемашинами и артиллерией войск ЮНА было бы бессмысленно наносить такие удары. Таким образом, устраивая минные поля или проводя разрушения, хорватские войска нисколько не заботились о собственном наступлении.Вследствии этого часто мины ставились ими беспорядочно с очень высокой плотностью и порой на неизвлекаемость с использованием дополнительных взрывателей или мин-ловушек, что участилось с ростом опыта применения миновзрывных заграждений. Нередко встречались повторные установки мин в уже существующих минных полях совместно с ложными минными полями.Разрушения производилось хорватскими силами, в основном, до полного уничтожения дорог, мостов и иных ключевых объектов.
ЮНА в начальном периоде войны инженерной подготовке уделяло мало внимания. Оно заключалась, главным образом в строительстве укреплений и создании минных полей вокруг отдельных казарм или иных объектов, а иногда вокруг тех же сербских сел, которые войска ЮНА обороняли.
В отличие от хорватских сил в ЮНА инженерное обеспечение выполнялось в зависимости от нужд командиров звена рота-батальон . С переходом ЮНА в наступление большой нужды в заграждениях не было и главным образом отдельные инженерные группы занимались подготовкой позиций, прежде всего минированием, а также в меньшей мере разрушениями и строительством укреплений.
Это положение, однако, изменилось в последний (третий) период войны, когда уже ЮНА, в силу политических причин перешла к обороне и тогда внимание к инженерному оборудованию позиции несравненно возросло.
ЮНА, естественно, обладала большей теоретической базой и большим количеством специалистов, Но тут-то и выявились недостатки существовавшей системы комплектования ЮНА по всеобщей воинской повинности. Большинство резервистов, призванных ЮНА, очень часто вообще не имело опыта работы с минами, либо этот опыт был десяти - двадцатилетней давности. Известно же, сколь мал практический опыт работы с минно-взрывными устройствами у срочнослужащих, особенно при параноическом режиме секретности, когда не хватало даже для офицеров толковых справочников. Этот опыт не слишком-то увеличился и во время войны, когда многие "пионерские" (саперные) подразделения использовались не по прямому предназначению, а как строительные или пехотные подразделения, и в их составе лишь меньшинство работало с минами. Это относилось и к офицерам, и к рядовым, и поэтому страх перед минами в войсках был большой, да и были тому основания, ибо потери от мин часто достигали приблизительно четверти общего числа потерь в пехотных подразделениях.
Многие офицеры, сами, не зная мин, не соглашались выделять своих людей в состав групп устройства заграждений, хотя те, по мнению многих офицеров инженерных войск высказанных в прессе,в том числе Душана Станижана, ведя практически самостоятельно боевые действия, должны были состоять не только из саперов и строителей, но и из пехоты с ПТ средствами и иметь автомобили повышенной проходимости и бронетехнику, а по возможности и вертолеты. Обстановка требовала обучения людей в боевых условиях; это все же, было проведено быстрее, да и лучше, отличие от мирных условий.Большой слабостью показалось недостаточное оснащение инженерной техникой.Мины ставились, в основном вручную, так как боевая обстановка часто менялась, почти вся инженерная техника не была бронирована. В первое время, в основном, использовались мины натяжного действия т.к. для минирования той же площади мин нажимного действия требовалось гораздо больше, тем более что последние у военнослужащих вызывали страх и их устанавливали нередко без закапывания в грунт то и без установки взрывателей.
Противотанковых мин устанавливалось меньше, максимум одна на четыре противопехотных из-за отсутствия у противника достаточного количества бронетехники.
Плохо использовалась контрольно-защитная служба из-за нежелания командиров оставлять соих бойцов у минных полей, что приводило к повторным, разведкам полей или к потерям от своих же мин и безответственность в данном случае была велика.
Все же, устройство минных полей служило большим препятствием для хорватских сил и те, не желая вести разминирование, пытались двигаться через не минированные пространства и часто попадали под огонь прямой наводкой, а отходя назад, опять накрывались огнем, но уже минометным. Тем не менее, минирование производилось силами ЮНА явно не в полную силу, тем более что противник уступал в силах и уровне обучения ЮНА.
В заключение следует еще раз напомнить что мины являются дешевым и надежным оружием и в войнах ХХ века (война во Вьетнаме, арабо-израильские войны, югославская война) уровень потерь от мин достигал 20-30%.
В силу этого в ходе боевых действий разведка и обозначение минных полей является одним из важных задач разведподразделений <прокладывающих> маршрут для движения войск. В силу характера современных войн возникает необходимость иметь саперов в каждом подразделении. Для саперов срок обучения не столь уж долог, если кандидатов отбирать из солдат с боевым опытом. Если каждое отделение обеспечить одним- двумя квалифицированными саперами, то за месяц они смогут сделать это отделение боеспособным и главное тут наличие большого числа учебных макетов. Эти макеты ежедневно должны устанавливаться на полигоне для того, что бы у учащихся закрепился боевой навык и проявилось чутье.
Работе с щупами, ножами и миноискателями обучить вполне можно за месяц, так же как и подготовить уже опытных механиков водителей к работе на машинах разграждения.
Дольше готовятся кинологи, тем более что подготовка минно- розыскных собак требует не менее полугода срока. Эти собаки очень важны прежде всего для разведки минных полей, так как реагируют на главную опасность мин - на взрывчатку и вероятность ошибок по сравнению с миноискателями основанными на поиске металла значительно ниже.
В ходе действий на незнакомой местности подготовленная собака следующая впереди патруля значительно убыстряет движение не только реагируя на мины, но и на появление незнакомых людей.
В Югославии в ходе войны 1991-92 несмотря на наличие центров подготовки собак в Белом Монастыре, позднее перебазированном в Кикинду,применение собак широкомасштабным не стало.
Не получила развитие и конструкторская работа по созданию новых типов миноискателей. Возможности тут были, были начаты исследования в области создания химических смесей реагирующих на присутствие под грунтом паров взрывчатых веществ. Это передавалось воздействием этих смесей на покрытый ими пьезокристалл дававший бы сигнал на прибор.
Средства разминирования в войска нередко не поступали по надуманным причинам, и находившийся на вооружении удлиненный заряд УЗ-3 иногда провозглашался оружием и поэтому не выдавался такому <небоевому> роду войск как инженерные войска.
Переносных зарядов подобно советскому УР-83П не было, хотя они были весьма необходимы. Показалось нобходимым наличие плавающей машины разграждения подобно советской ИРМ-2. Столь же необходимым было и наличие легкобронированного плавающего минного заградителя. Тут надо отдать должное Югославской армии, так как после войны в Югославии был создан такой заградитель на база БМП М-80. Он устанавливал противотанковые мины (ТМРП-6 и ТМНУ-7) со скоростью 500 мин в час и имел в боезапасе 288 мин этих типов.
Минные заградители отнюдь не являются устаревшим оружием, и они могли прикрывать действия бронетанковых групп в случае их прорыва в глубину неприятельской обороны.
ЮНА практически не применяла средства дистанционного минирования, которые на ее вооружении имелись.
Это, прежде всего, двенадцати ствольная 262мм реактивная система залпового огня "Оркан" югославо-иракской разработки, имеющая ракеты Р-262 содержащие как моноблочную боевую часть, так и кассетную содержащую либо 24 противотанковые мины КПОМ с магнитными взрывателями, либо 288 кумулятивных боевых элементов КБ 1 и КБ 2 (копии американских М42/46), а также тридцатидвухствольная 128мм РСЗО "Огань" М-77 также имеющая ракеты, содержащие как моноблочную боевую часть так и кассетную с 4 ПТ КПОМ минами или 48 кумулятивных боевых элементов КБ 2 в каждой ракете М-77.
Что касается планомерных разрушений, то они либо совсем не применялись из-за "миротворческой" политики югославских верхов или местных сербских властей, либо же применялись, но в ограниченном объеме, так как согласно Уставу разрушение не должно быть уничтожением. Поэтому возникали большие проблемы при расчистке завалов и баррикад. Конечно, они успешно уничтожались огнем из танков, но это далеко не всегда было возможно, и тогда в дело пускались танки с бульдозерными отвалами.Наличие инженерных танков и инженерных машин разграждения с обученными экипажами облегчило и убыстрило бы выполнение таких задач.
Мало внимания уделялось и строительству надежных укрытий, по крайней мере, в первое время, что приводило к значительным потерям. Впоследствии ситуация несколько улучшилась. Стали создаваться глубоко вкопанные блиндажи и дзоты с твердым покрытием и глубокими траншеями, но и здесь подводило отсутствие достаточного количества инженерной техники, в особенности бульдозеров и ровокопателей в первом эшелоне. Нередко позиции держались несколько дней, за которые невозможно было подтянуть технику из тыла, но именно в этот период войска несли самые большие потери.
То же самое происходило и с преодолением природных и искусственных преград, так как танковых мостоукладчиков в первом эшелоне не хватало. Подобные недостатки не могут объясниться одним человеческим фактором, хотя очевидно, что Возможности техники не могли быть использованы до конца срочнослужащими. В конце концов, пусть и ценой большой крови в ЮНА появилось достаточно хороших специалистов, прежде всего в низовых звеньях. Но возникает другой вопрос, почему эти люди после войны не были задержанны в армии путем повышения им денежного оклада и воинских званий?
Однако во время самих боевых действий это не играло столь большой роли, ибо тогда важнее был уровень боевого духа и куда меньше придавалось значения деньгам, должностям и чинам.
Одним из главных недостатков было то, что, что инженерные войска в ЮНА не признавались, боевым родом войск, а соответственно не могли проводить самостоятельные боевые действия. Между тем, без инженерных войск победа ЮНА была бы невозможна, в особенности в боях за Вуковар.
На вышеупомянутом театре боевых действий (Восточная Славония, Баранья, Западный Срем) численность инженерных войск достигала 20%, хотя в целом в ЮНА их численность не превышала 7%. Это не исключение, а правило в современных войнах, когда численный состав инженерных войск воюющих сторон, достигает одной трети общей численности войск.
Сами задачи, решаемые инженерными войсками часто находились на первом месте среди задач ЮНА, ибо своими действиями они делали возможным и оборону и нападение своих войск. По мнению многих югославских офицеров, главной задачей инженерных войск в обороне была не нанесение противнику урона, а задерживание и перенаправление его сил под огонь артиллерии и авиации. Это показывает необходимость совместного планирования боевых действий не только пехоты, бронетанковых войск и артиллерии, но и инженерных войск.
Сами же инженерные войска, по мнению многих как мировых, так и югославских специалистов должны иметь собственные боевые подразделения, а то и части, действующие в первом эшелоне и оснащенные бронированной техникой и, огневыми средствами.
При этом подрывные заряды, как показали бои за населенные пункты, могут быть и наступательным оружием. Так, например, наполненные взрывчаткой различные емкости вносились диверсантами обеих сторон на неприятельские позиции или отправлялись по рекам, имея штыревые взрыватели, против неприятельских объектов, прежде всего, мостов.
Необходимо также заметить, что войска защиты от ОМП должны были находиться в составе инженерных войск, так как очевидно что использования химического оружия тогда вряд ли могло ожидаться, и дабы хорошие специалисты могли использовать свои знания, следовало привлекать их как для использования различных зажигательных и дымовых средств, так и для борьбы с ними. Ныне трудно провести границу между оборонительным и наступательным оружием. И в армии, и в морской пехоте США системы дистанционного разминирования SLUFAE и CATFAE, использующие боеприпасы объемного взрыва могут ведь использоваться и для "зачисток" неприятельских укреплений от его живой силы.
Войны последнего времени показывают, что возникновение новых систем минирования с минами, не поддающимися иному разминированию кроме дистанционного, выводят инженерные войска на передний план.
Ныне разница между минами и авиационными и артиллерийскими боеприпасами все больше стирается. В первую очередь это относится к кассетным боеприпасам так как и суб боеприпасы (боевые элементы) и кассетные мины устанавливаются часто из одних и тех же кассет с контейнеров или снарядов. Это требует участия офицеров инженерных войск в составлении планов огневой поддержки. В конечном итоге это касается установки любых видов минных полей, в том числе с противопехотными нажимными минами фугасного действия и ручной установки, хотя последние иногда не менее опасны собственным войскам. Необходимо учитывать, что главная цель минного оружия не уничтожение противника, а остановка или перенаправление его движения. Это в свою очередь обеспечивает возможности артиллерии и авиации уничтожать силы противника пользуясь такими его остановками или изменением маршрута движения . В системы дистанционного минирования в данном случае обеспечивают установку минных полей уже в ходе совершения маневров собственными войсками ради прикрытия их флангов либо ради отсечения противнику путей подхода его же резервов.
В настоящее время, в мире существуют десятки систем дистанционного минирования, устанавливаемые на автомобилях, бронетранспортерах, вертолетах и они состоят на вооружении армий десятков стран мира. Впрочем должной подготовки войска к ведению боевых действий в условиях применения этих систем не ведется. Причина проста - ни одна армия не столкнулась еще с полномаштабным их применением за исключением армии Ирака, ныне однако разгромленной и соответственно боевой опыт не изучен. Армия Югославии подобного опыта не имела, так как действовавший против них - блок НАТО был уверен, что Косово и Метохия достанется ему без наземной операции.
В США еще с 60-70-х годов развивалась система дистанционного минирования. Ныне в армии США используются системы Vulcano применяющие мины FASCAM (Family of Scatterable Mines) как противопехотные (ADAM) так и противотанковые (RAAM). Эта система устанавливается как на базе БТР, так и вертолетов. При этом мины FASCAM применяются и артиллерией с помощью 155 миллиметровых кассетных снарядов и авиацией с помощью разовых бомбовых кассет (CBU-Cluster Bomb Unit) как планирующих так и устанавливаемых на самонаводящиеся системы авиационного оружия.
В Италии развито несколько вертолетных систем дистанционной установки противопехотных и противотанковых мин. Мины использующихся в тих системах в силу конструкции взрывателей ( пневматическое предохранение ) могут устанавливаться как с помощью СДМ так и вручную и с помощью минных заградителей. Помимо этого в Италии созданы и наземные системы дистанционного минирования как например как например Istrice могущая залпом из своих направляющих (50) установить за пару минут 90 противотанковых мин и 480 противопехотных. Итальянские фирмы свои СДМ продавали по всему миру, поэтому возможно их лицензионное производство во многих странах мира и соответственно появление в любой стране мира. Другие страны НТО также производили свои СДМ как например Scorpion (на базе М 113) в ФРГ устанавливавший двести противотанковых противоднищевых мин АТ-2; Ranger (снятый с вооружения) в Великобритании устанавливавший противопехотные нажимные фугасного действия мины L-10A-1 (296 штук) и Minotour Giat во Франции устанавливавший противотанковые противоднищевые мины Mi-AS-DISP и противопехотные мины (снятые с вооружения) Mi-AC-DISP. Производила также СДМ и бывшая Чехославакия - YP-14 KRIZAN (на колесничной базе) она устанавливала 292 противопехотные осколочные мины Pt-Mi-D1 и противотанковые противоднищевые мины PP-Mi-S1.
Впрочем еще в 80-х годах в Великобритании, Германии, Франции, Голландии, Италии, Польше, СССР были разработаны как РБК так и кассетные БЧ к боеприпасам РСЗО позволявшие устанавливать дистанционным способом минные поля.
В Италии компания Valsella разработала и переносные (с расчетом в один человек) установки Grillo 128 и Grillo 90 позволявшие устанавливать дистанционно на расстояние от 50 до 160 метров, соответственно противотанковые противоднищевые мины VS-SATM- 1 и противопехотные нажимные фугасного действия VS-Mk2.
Учесть кому проданы эти системы или лицензии на их производство очень тяжело и с их применением можно столкнуться где угодно.
В то же время известно, что Китай в настоящее время вырвался вперед в области минного оружия и в том числе в отношении средств дистанционного минирования.
Китай производит большое число как противотанковых противоднищевых (SATM, <Тип 84>), противопехотных фугасных (SATM и GLD-112) мин как и средств их установки.
В силу закрытости Китая тяжело точно определить перечень китайских CДM и мин к ним. Впрочем известно, что Китай делает упор на развитие СДМ на базе БТР и автомобилей. При этом, на ряду с привычной на Западе конструкцией модульных установок, отстреливающих мины с помощью зарядов на расстояние нескольких десятков или сот метров (на базе БТР WZ-584 направляющих), в Китае разработаны системы на основе установок залпового огня, позволяющих устанавливать мины ракетными снарядами на расстоянии нескольких километров (<тип 74> калибра 284 и <Тип 79> калибра 305 с восемью направляющих). При этом как и в Италии, в Китае для дистанционного минирования применяются мины оснащенные взрывателем с пневматическим предохранением ( как например противотанковая противогусеничная мина <Тип 72> и <Тип 69>). Разработаны в Китае и СДМ на вертолетной базе ( например на базе Ми-4) а так же кассетные боеприпасы для РСЗО и для авиации(в частности для фронтовых бомбардировщиков Б-5 (ИЛ-28)) а так же для кассетной Б4 китайской крылатой ракеты WZ-2000 A (WZ-9).
Достаточно рационально было бы создать в каждой части отдельную службу, ведавшую применением минного оружия а так же контролем за состоянием хранения и применения боеприпасов, как и вообще всем подрывным делом.
Что касается подразделений защиты от ОМП, то их следует привлекать к маскировке, создавая защитные аэрозольные смеси, а так же вооружать их огнеметами, что собственно и происходило в ходе войны в Чечне.
Инженерные войска в ходе боевых действий занимали важное место. Так под Вуковаром около 20% процентов войск составляли подразделения и части инженерных войск, что соответствует нормам войны во Вьетнаме (30%) и арабо-израильской войны 1973 года (20%).
Видимо в войнах будущего этот процент возрастет еще больше в силу роста мощности оружия. Так для иллюстрации американская авиабомба объемного взрыва BLU-82 создает взрывное облако длиной 80 метров и диаметром 20-30 метров причем в центре облака давление достигает 70 бар. Для сравнения давление в 1 бар разрушает кирпичные здания, а в 4 бара - железобетонные. Помимо этого для многих современных гранатометов созданы фугасные и <термобарические> гранаты. Американский гранатомет SMAW (есть и одноразовый SMAW-D) калибра 372 миллиметра оснащен БЧ с 1,09 килограммом пластита А3 и пробивает железобетонную стену толщиной 250 миллиметров на расстоянии 250-500 метров. Американский подрывной заряд PAM (Penetration Augmented Munitions) оснащенный ударным ядром и зарядом в 15 килограмм пластита равен по эффекту действия заряду пластита в 100 килограмм.
О мощности авиационных и артиллеристских боеприпасов говорить не приходиться.
В силу этого в каждой части необходимо наличие отдельного инженерно-строительного подразделения, занятого бы исключительно строительством укрытий для войск и располагающим соответствующей инженерной техникой, в том числе и бетономешалкой.
Вместе с тем инженерно-строительные части будут вести самостоятельные действия. Поэтому необходимо иметь в их составе стрелковые, разведывательные и огневой поддержки подразделения.
При этом при действиях на собственной территории, необходимо через сеть гражданской обороны все строительные организации мобилизовать на военные нужды. И для этих целей в составе инженерно-строительных частей следует иметь подразделения военной полиции.
При этом для мобилизации стрелковых частей строительная техника будет единственной защитой и поэтому в их составе количество инженерно-строительных подразделений должно быть увеличено.
По большому счету и вся военная организация должна представлять собою единый, тесно связанны между собой механизм, устроенный в соответствии с фронтовыми нуждами, а не с удобствами управления в мирное время. При полном оснащении боевой техникой и снаряжением абсолютный приоритет должны получать как раз войска, действующие в первом эшелоне.
Само управление должно быть децентрализовано в пользу сводных тактических отрядов размером усиленная рота, усиленный батальон, состоящих не только из пехотных и бронетанковых, но и из артиллерийских и инженерных подразделений, а так же подразделений тылового обеспечения. Именно такие отряды во втором периоде войны 1991-92 годов и решили исход боев за те или иные населенные пункты, в первую очередь за Вуковар. Немаловажное значение в действиях таких отрядов имела тыловая поддержка, которая часто оказывалась неэффективной из-за все той же бюрократии в командовании и неприспособленности к действиям в первом эшелоне. Это касается и действий по материально-техническому снабжению войск,по ремонту техники, и по медицинской помощи описанным капитаном Марко Андреичем. Уже само развертывание тыловых рот в тыловые батальоны вызывало многочисленные проблемы. Мобилизованные резервисты очень часто не знали или забыли свои воинские специальности, тогда,как более нужных специалистов из гражданской среды получить было тяжело.
Кадровые офицеры часто, как оказалось, не знали принципов работы создаваемых служб, тем более что в мирное время тыловые батальоны не создавались. В автопарке было много неподходящей техники низкой проходимости, а нередко и неисправной.Даже машины, после длительного хранения, снимаемые с консервации, не раз отказывали. Порою не хватало даже канистр и приходилось заправляться прямо из автоцистерн.
Одной из главных проблем было техобслуживание колонн на марше, растягивавшихся до сотни километров, и здесь из-за постоянных поломок приходилось создавать подвижные технические группы, устранявшие легкие поломки, и группу основного техобслуживания, шедшую в хвосте колонны. Обнаружилось то, что медицинская и интендантская служба в своих действиях часто игнорировали командира тылового батальона, так как куда в большей степени зависели от вышестоящих звеньев своей службы и даже от гражданских инстанций, чем от командования батальона.Подтвердилось, что связь тыловых служб с глубоким тылом очень важна, и мне думается, что скорее бы подходило бы посменное дежурство в первом эшелоне групп из тыловых баз этих служб для укрепления связи с тылом и улучшения качества тылового обеспечения.
В то же время единое командование тылом необходимо,и прежде всего в области планирования, связи, транспорта и разведки. Последняя упомянута мною не случайно. Тыловым службам иметь свои разведывательные подразделения необходимо, ибо без относительной связи с местными инфраструктурами тыловое обеспечение осуществляется с большими перебоями.
Это особенно актуально было для Югославии и потому, что на ее территории шла гражданская воина и возможности по снабжению ЮНА из Сербии и Черногории были ограниченны. Все это вызывало потребность в создании собственной гражданской администрации и, в конечном итоге, в сотрудничестве с органами и силами военной безопасности. Отсутствие единого управления тылом в ЮНА, возмещалось поддержкой сербского населения и местных сербских властей. Не случайно,что с удалением от сербских областей надежность тылового обеспечения значительно снижалась.
Следует считать необходимым присутствие передовых групп различных тыловых служб в первом эшелоне, ибо большие недостатки выявились при эвакуации раненых, так как санитарные машины был легкой мишенью для противника,да и не всегда имелись в первом эшелоне. Столь же большие недостатки проявились в вопросе эвакуации подбитой и неисправной техники, которая хотя и получала, в основном, легкие повреждения, но даже не эвакуировалась из-под огня. Для ремонта таких легких повреждений не хватало специалистов на месте, хотя она часто могла сразу же возвращаться в строй.
Весьма сложной проблемой была доставка боеприпасов и для ее решения, часто использовали возвращавшуюся после ремонта из тыла бронетехнику, но это был временный выход.
В той войне это еще как-то могло удовлетворять потребности, но в войне с превосходящим противником чрезмерная опора на глубокий тыл вызывала бы перегруженность и уязвимость коммуникаций,и практическую блокаду фронта, главным образом первого эшелона. В такой войне все должно бы работать как часы, с предельной самостоятельностью частей на фронте.
Штаб должен иметь прямую связь с передовым командным пунктом и с центром управлением тыла и с центром связи, которые в свою очередь контролировали бы транспортные коммуникации через командный центр управления транспорта.
Весь транспорт - автомобильный, морской, речной, железнодорожный, авиационный имеет первостепенное значение и подлежит полному учету и при необходимости мобилизации.
При организации тыла обязательна организационная связь ремонтной службы и военного производства . Это вызвано не только потребностями фронта , но и потребностями конструкторов и производственников. В таком случае они вовремя бы получали данные о недостатках выявленных в ходе эксплуатации техники. В силу этого следует каждой военной фабрике создавать несколько своих эксплутационных групп, направляя их в те соединения, где находится на вооружении производимые образцы техники, либо хотя бы их большое количество. Как показала практика многих войн большую часть подбитой бронетехники можно возвратить в строй . При поддержке таких <эксплуатационных> групп ремонтные подразделения могли бы быстрее и качественнее это делать. При этом рационально в соединениях ранга корпус- армия иметь передвижные ремонтные заводы могущие осуществлять генеральный ремонт техники. Это явно дешевле и проще отправки техники в тыл. При этих ремзаводах следует иметь техническое бюро, в которых бы совместно с <эксплуатационными> группами обобщались бы все замечания и выводы с фронта. Вот эти ремзаводы и выделяли бы ремонтные группы на те участки фронта, где бы местные ремонтные подразделения не могли бы справиться с ростом потерь.
Практически ремонтная служба должна быть организована в соответствии с интересами обслуживания техники, и тем самым она была бы организована как отдельное ведомство, а не делиться между частями и соединениями. Таким же образом должен быть организован весь тыл, который следует устроить как министерство, разделенное по ведомствам, и в которых карьерный рост специалистов осуществляется по критериям указанным только этим ведомством.
Такой <профессиональный> подход способствовал бы росту боеспособности войск. Тут следует упор делать на использование гражданских специалистов, проходивших бы на военных курсах военную подготовку и направлявшихся бы в части с самого военного производства.
Практически тыл должен работать как единый организм и соответственно иметь собственный штаб планирующий действия на краткосрочной и долгосрочной основе. Так как в ходе маневренных действий потребность войск в тыловой поддержке выше, нежели при позиционных действиях, то при таком планировании можно пере направлять часть сил с одного участка фронта на другой. Соответственно как и всякий штаб командование тыла должен иметь свой разведотдел, который действует устанавливая связи с местными властями как на собственной территории , так и на неприятельской.
Практически с ее помощью следует подчинить гражданскую среду военной и это в свою очередь требует и соответствующую войсковую поддержку.
Неразумно конечно создавать отдельную спецслужбу для тыла и подчинять ей ново сформированный спецназ, однако вполне возможно военной безопасности откомандировать своих сотрудников в командование и создать там отдельный отдел прикомандировав ему подразделения специального назначения а так же охранные подразделения и части.
Вопросы продовольственного и материального снабжения являются не менее важными от снабжения боеприпасами всю историю войн. Тем не менее всю историю войн появляются чиновники, считающие ,что на данные вопросы внимания можно не обращать. Возможно причиной этого является то, что в условиях чрезмерной бюрократизации армии, многим представителям командного звена куда более важным представляются отношения с вышестоящим начальником нежели исход сражения.
Что бы преодолеть подобную тенденцию следует дать больше инициативы , но также и ответственность за обеспечение на штабы полкового звена. Следует разрешить им создавать самостоятельные предприятия , трудоустраивая, а иногда и мобилизуя местное население в качестве гражданских специалистов. Чтобы шить форму или разводить свиней военное образование не нужно. Лучше разрешить <пироги печь пирожнику> а <сапоги тачать сапожнику> а не выдумывать новые должности. Ныне производственные линии где делают обувь, либо консервы являются автоматизированными . Вполне возможно такие производственные линии иметь в подчинении тыловых командирований ранга корпус-армия трудоустраивать туда опять таки можно ветеранов как и членов семей военнослужащих и ветеранов.
Для сбора продуктов питания следует создавать мобильные группы снабжения,которые в 19ом веке назывались группами <фуражиров>,либо следует повторить современный американский опыт в Ираке и Афганистане и данные вопросы давать на откуп частным компаниям.. В любом случае если армию не кормить она кормится сама. В данном же случае при каждой части можно создавать группу обеспечения подчиненную начальнику тыла в которую входило бы несколько сотрудников военной безопасности и войсковые подразделения охраны, разведки, боевого и тылового обеспечения. Помимо этого в каждом штабе соединения ранга корпус - армия должно существовать управление гражданской администрации, также имевшей отдел снабжения войск и тесно связанный с тыловыми службами действующих частей. Наконец финансовые управления частей и соединений не просто могут, но и обязаны обкладывать налогами местное население. Оно же в ходе войны не отличается особым усердием в уплате налогов государству. Если на территории провозглашается военное положение то и сбор налогов и также следует передать военному ведомству, с тем что при нем должны создаваться местные налогово-таможенные комитеты. В них были бы мобилизованы специалисты из соответствующих местных структур.
Основой организации военно -медицинской службы должны являться госпиталя. Каждый большой тыловой госпиталь соединения ранга корпус-армия должен посылать группы своих специалистов для создания полевых госпиталей в частях ранга полк-бригада в свою очередь командирующих на фронт дежурные группы санитаров и докторов , тесно содействующих с санитарами подразделений на фронте. Обязательно при этом в военно-медицинской службе иметь отдел военных ветеринаров и отдел эпидемиологов, контролировавших бы зачистку местности от трупов животных, а так же борющихся с насекомыми-распространителями заразных заболеваний. При необходимости они должны противодействовать противнику, применяющему бактериологическое оружие. Военно-медицинская служба должна иметь так же специалистов по лечению последствий применения противником оружия массового поражения, как и новых видов электронного и психологического оружия.
При этом военно-медицинская служба должна оказывать содействие местному населению, но в тесном содействии со службой военной безопасности.
Санитарная служба должна иметь и полевые хирургические операционные, которые должны быть обеспечены нужным количеством медицинского материала, а так же фиксаторами. Как раз в первые часы после ранения человека легче спасти и избавить его от необходимости ампутаций, сохранив его для армии. Естественно бронетранспортеры для санитарной службы необходимы, как и вертолеты.
Тыловые службы следует активно пополнять теми ветеранами которые вследствие ранений или болезни оказались неспособными к строевой службе.Их наличие будет залогом определенного единства тыла с фронтом , этим же целям может послужить трудоустройство в службах тыла семей военнослужащих, в том числе погибших.
К сожалению эти строки писались в конце 90ых годах и сейчас безполезны для ныне не существующей Югославии,а вряд ли и в России ныне возможны какие либо реформы.Тем не менее возможно,данные предложения,многие из которых основываются не столько на опыте югославской войны,сколько на изучении мирового военного опыта,могут пригодится в случае возникновения новой <большой> войны, от которой никто не застрахован.
HTTP://ATTEND.TO/COMMI
Статья предоставлена автором
