© TARGET
ОСВОБОЖДЕНИЕ МУССОЛИНИ
Евгений Киселев
Летом 1943 года, в то время, как немецкий генштаб пытался снова взять в свои руки инициативу на фронтах, в Италии происходили на первый взгляд неожиданные события.
12 мая остаткам итальянской армии в Африке пришлось капитулировать. В города и деревни Италии непрерывным потоком текли извещения о гибели солдат и офицеров на далёких от родины фронтах.
Итальянцы уже давно устали от ненужной им войны. Десятки тысяч семей оплакивали близких. Англо-американская авиация превратила в развалины центр Милана (это одно из первых, но, к сожалению, далеко не последнее зверство англосаксонской авиации - впереди ещё Дрезден, Корея, Вьетнам, Ирак и Югославия). Рим также подвергся разрушительным бомбардировкам. Война гигантскими шагами приближалась к самой Италии.
10 июля 1943 года англичане и американцы высадились на Сицилии, понеся значительные потери не столько в боях с противником, сколько по ошибке от своего же огня. Всё говорило о том, что скоро они предпримут наступление на континентальную Италию.
Отдел информации Абвера и отдел 1-Ц Генштаба Вермахта довольно точно предсказали развитие событий с уходом германских войск из Африки. Но от этого прогноза - как всегда, впрочем - Гитлер и его единомышленники отмахнулись, как от паникерского.
24 июля Муссолини на Большом совете фашистской партии, не созывавшемся несколько лет, был обвинён в развале армии и получил отставку (за это проголосовали 19 человек, 7 против, 2 воздержались). Правда, по уставу Большой совет являлся лишь совещательным органом и не принимал решения большинством голосов, поэтому возражения дуче было бы достаточно, чтобы голосования не состоялось, но он этого почему-то не сделал. После заседания совета он был вызван к королю Виктору- Эммануилу III, где узнал, что премьер-министром назначен начальник генерального штаба маршал Бадольо. После 20-минутного разговора с монархом дуче покинул королевскую резиденцию, спустился к воротам и там был арестован поджидавшими его карабинерами. В тот же день было объявлено, что главой правительства король назначил маршала Пьетро Бадольо.
Муссолини тайно перевезли в казарму карабинеров на окраине города, а потом корвет "Персефона" доставил узника на остров Понца где он был размещен в небольшом домике в рыбачьем посёлке (сначала его хотели доставить на остров Вентотене, но там был немецкий гарнизон).
Многие свидетели и непосредственные участники событий считают, что дуче скорее прятали, нежели заточили. Сам Бадольо неоднократно упоминал, что их задача состояла из двух частей - вывести Италию из войны и сохранить жизнь Муссолини. Правда, никто не объяснил отчетливо - для чего.
В ночь на 26 июля в Берлине стало известно о смещении Муссолини, и уже днём Гитлер поручил гауптштурмфюреру (капитану) Скорцени, начальнику отдела диверсий зарубежной разведки СД (который пробыл в этой должности менее 5 месяцев) освободить дуче, а военная разработка операции была доверена командующему парашютно-десантными частями генералу Курту Штуденту.
В начале августа по тревоге, буквально за пять минут, Муссолини было приказано собираться, после чего его отвезли на остров Санта-Маддалена, к северу от Сардинии.
Скорцени прибыл в Италию (чтобы сохранить операцию в секрете он прибыл под видом офицера люфтваффе) и расположился при штабе Кессельринга, командующего люфтваффе на средиземноморском фронте, во Фраскати, в 16 км юго-восточнее Рима. На следующий день начали прибывать самолёты с парашютистами генерала Штудента (для операции был выделен специальный учебный парашютный батальон под командованием майора Морса), а на третий день были доставлены и люди Скорцени из диверсионной школы во Фридентале. Получив неограниченные полномочия, он в обстановке полной секретности приступил к делу. Дольман и Капплер (представитель гестапо - атташе по делам полиции), к которым он по рекомендации Гиммлера обратился за помощью, посвятив их в цели своей миссии, сообщили Скорцени всё, что узнала их агентура, а слухи по Риму ходили самые разные - одни говорили о самоубийстве Муссолини, другие - о его тяжёлой болезни. Но удалось установить, что 25 июля дуче отправился на аудиенцию к королю, и с этого момента никто больше его не видел. Первое более точное сообщение было получено совершенно случайно - офицер корпуса карабинеров сообщил, что дуче был перевезён на санитарной машине из королевского дворца в казармы карабинеров в Риме. Но к тому времени со дня ареста прошло больше 10 дней, и Скорцени понимал, что, скорее всего, Муссолини уже перевезли в другое место. Но щедро раздаваемы фальшивые фунты стерлингов (производившиеся, надо сказать, также под надзором Скорцени. В то время фунты стерлингов и доллары высоко котировались в Италии, ожидавшей англо-американской оккупации, и Скорцени потратил на поиски Муссолини 50.000 фунтов собственного производства) продолжали делать своё дело - один торговец фруктами помог найти след дуче на острове Понца: в родственницу одного из его клиентов был влюблён карабинер, служивший на этом острове, который в письме к ней упомянул о прибытии на остров нового узника - "очень важной персоны". Эта информация была подтверждена и из других источников, но вскоре один морской офицер в застольной беседе рассказал, что его крейсер "Италия" недавно перевёз дуче с Понца на военно-морскую базу Специя. Как и другие результаты, это сообщение через генерала Штудента было передано в ставку Гитлера. Сразу же был получен приказ подготовить операцию по немедленному освобождению Муссолини. Целые сутки Скорцени и его коллеги лихорадочно думали, что делать. Как позднее жаловался Скорцени в своих мемуарах, "В ставке они, наверное, думали, что нет ничего проще чем похитить дуче с боевого корабля на глазах многочисленной охраны". На его счастье, на другой день пришла радиограмма, сообщавшая, что на крейсере дуче нет.
Позже поступило сообщение от фрегаттен-капитана (капитана 2 ранга) Хунеуса, который был офицером связи с командованием военно-морской базы на острове Санта-Маддалена. Он сообщил, что на остров прибыл какой-то особо важный заключенный. Эта информация показалась Скорцени настолько важной, что он решил лететь на Сардинию и лично провести разведку. На тральщике он обошел акваторию порта и берега острова и сделал несколько фотографий портовых сооружений и виллы "Вебер", которая интересовала его больше всего, ибо там содержался узник. Затем он решил узнать, что же это за "важный узник". Для этого был задействован знавший итальянский язык лейтенант Варгер, который был переодет немецким матросом и с наступлением вечера должен был потолкаться по тавернам и прислушиваться к разговорам. Как только речь зайдет о дуче, он должен был вмешаться и сказать, что ему достоверно известно, что Муссолини тяжело болен - это и было необходимой частью их плана, основанного на том, что итальянцы - заядлые спорщики. План сработал - торговец, приносивший каждый день фрукты на виллу "Вебер", принял пари и, чтобы доказать Варгеру свою правоту, привёл его в дом около виллы и через слуховое окно чердака показал террасу, где был дуче. На следующий день Варгер вернулся туда и уже через несколько дней знал приблизительную численность охраны, время смены караулов, пулемётный точки, а также стало известно расположение портовых батарей, казарм гарнизона и удобных для высадки мест.
Итак, стало ясно, что Муссолини здесь. Но его ещё надо было как-то вытащить с виллы, а затеи и из города. Эта задача ещё более осложнялась тем, что Санта-Маддалена была военно-морской базой, поэтому надо было знать расположение зенитных батарей, частей и их численность, но имевшихся карт было для этого недостаточно. По этой причине, Скорцени, которому смелости и энергии было не занимать, решил облететь город на самолёте. Вернувшись в Рим, он получил в своё распоряжение "Не-111" и 18 августа, вернувшись на нём к Санта-Маддалене, начал разведку, но был сбит английскими истребителями. Самолёт упал в море, но Скорцени и два пилота были подобраны итальянским вспомогательным крейсером (правда, их уже успели записать в пропавшие без вести). Скорцени вернулся только через два дня, и работа возобновилась, тем более, что у Скорцени и Штудента теперь была твердая уверенность в том, что они нашли Муссолини.
Следует отметить, что Скорцени чуть не погиб, едва не поставив под угрозу всю операцию. Он лично отправился в полёт с заданием, с которым мог справиться толковый сержант, гибель или плен которого принесли бы делу значительно меньший ущерб.
Вдруг как гром среди ясного неба пришёл приказ из ставки фюрера - "Ставка только что получила от Абвера доклад, согласно которому Муссолини находится на небольшом островке недалеко от острова Эльба" - кратко и конкретно, учитывая, что рядом с островом Эльба находится целый архипелаг. Скорцени и Штудент стояли на своём и поэтому Штудент попросил аудиенции у Гитлера, где Скорцени, приведя многочисленные убедительные свидетельства в подтверждение своей версии сумел убедить фюрера в своей правоте (из этого можно заключить, что операция всё-таки строилась на непроверенных данных).
Вернувшись, Скорцени закончил разработку плана по освобождению дуче - накануне дня "Х" эскадра торпедных катеров под командованием фрегаттен-капитана Шульца (которого сам Скорцени характеризовал как сорви-голову, давно мечтавшего об операции подобного рода) зайдет с официальным дружеским визитом в Санта-Маддалену, где войдёт в военный порт и пришвартуется у причала напротив виллы. В тот же день тральщики под командованием лейтенанта Карла Радля забирают на Корсике десант, пересекают пролив и бросают якоря на рейде Пало, напротив Санта-Маддалены, но о солдаты остаются в укрытии. В первые часы дня "Х" флотилия начинает маневрировать, показывая, что собирается выйти в море. Внезапно тральщики высаживают десант, часть которого должна обеспечить прикрытие основной группы со стороны города, а чтобы на вилле раньше срока не узнали о высадке, связь будет перерезана несколькими специальными группами.
Затем отряд подходит к вилле, по возможности не открывая огня, и врывается в её ворота, где Скорцени на месте принимает конкретный способ действия в зависимости от обстановки. После нейтрализации охраны Муссолини был бы доставлен на борт торпедного катера. Тем временем рота солдат СС атакует орудия, прикрывающие выход из порта, а немецкие батареи с северного берега Сардинии обстреливают расположенные на холмах вокруг города зенитные орудия итальянцев.
За день до дня "Х" катера покинули порт Анцио и вскоре прибыли в Санта-Маддалену. После этого Радль отправился на Корсику контролировать погрузку десанта, а Скорцени и Варгер, под видом матросов, сдающих бельё в стирку, ещё раз отправились осматривать окрестности виллы. В это время один карабинер из охраны дуче зашёл в гости к прачке. В разговоре с ним Скорцени сказал, что дуче умер, и тот сказал, что это неправда. Скорцени настаивал на своём, и тогда карабинер сказал, что это невозможно, потому что он видел дуче утром того дня, когда его везли к белому самолёту, на котором тот улетел. Тогда Скорцени вспомнил, что в то утро исчез санитарный гидросамолёт, ещё днем раньше находившийся у берега; более того, солдаты охраны в то утро вели себя очень свободно, теперь было понятно почему.
Тщательно подготовленная операция сорвалась. При этом Скорцени и его людям очень повезло, что всё во время раскрылось и им не пришлось с риском для жизни врываться на пустую виллу.
Скорцени связался с Радлем, когда десантники были на борту кораблей и тот уже собирался отдать приказ об отправлении с Корсики, и приказал отменить операцию.
Всё пришлось начинать с самого начала.
Вывезенного с Санта-Маддалены Муссолини в горнолыжном отеле "Кампо императоре", расположенном на вершине горы Гран-Сассо в Абруццких Апеннинах (центральная часть Италии). К вершине вела только подвесная канатная дорога, отель охранялся отрядом из 200 карабинеров, которым было приказано в случае попытки освобождения узника застрелить его.
Для Скорцени всё было не так безнадёжно - несколько немецких офицеров наблюдали приземление санитарного гидросамолёта, что наводило на мысль о том, что дуче на Апеннинском полуострове. Несколько раз он направлялся по ложному следу, пока, наконец его разведка не принесла ему почти полную уверенность в том, что Муссолини находится в отеле у Гран-Сассо.
Тем временем державшие нос по ветру итальянцы стянули к Риму несколько дивизий под предлогом защиты города от десанта союзников.
Данных об отеле у Скорцени было мало, поэтому Штудент предоставил в его распоряжение самолёт, оснащённый автоматической фотокамерой, и 8 сентября Скорцени, Радль и офицер разведки взлетели на нём с аэродрома Практика-ди-Маре. Из-за мороза на высоте камеру заклинило и фотографировать отель пришлось портативной камерой - Скорцени выбил сегмент остекления кабины, высунулся туда по плечи (что на высоте 5000 метров было весьма неприятно), а Радль держал его за ноги. На обратном пути они проделали это ещё раз, поменявшись местами. Пока они были в разведке, самолёты союзников разбомбили Фраскати. Помимо прочих разрушений была уничтожена фотолаборатория, и вместо крупноформатных снимков пришлось работать с обычными. Еще во время полёта внимание Скорцени привлёк треугольный луг как возможная площадка для приземления.
В тот же день Скорцени отправил в отель своего знакомого - военного врача, который должен был посмотреть, можно ли превратить его в дом отдыха для больных малярией немецких военных. Тот вернулся на следующий день и был очень расстроен тем, что у него ничего не получилось - он не смог пройти дальше подъёмника, дорога к которому была перегорожена шлагбаумом и охранялась несколькими постами карабинеров. После длительных переговоров с последними ему удалось позвонить в отель. Там ему ответил какой-то офицер, сказав, что "Кампо императоре" объявлен военным полигоном и его использование запрещено. В соседней деревушке жители рассказали врачу, что отель занят совсем недавно, сразу же из него был выслан весь гражданский персонал, а номера переоборудованы, чтобы разместить примерно 200 солдат.
Между тем на юге Италии происходили важные события.
Ещё в июле в Лиссабоне начались переговоры итальянских дипломатов с представителями Великобритании и США.
3 сентября в Италии высадились войска 8-й армии Монтгомери, переправившихся из Сицилии через Мессинский пролив. В тот же день в сицилийском местечке Кассабиле итальянский генерал Костелано тайно подписал с союзниками соглашение о перемирии, где, помимо прочего, было оговорено, что основные силы союзников высадятся в Южной Италии, а американская 82-я воздушно-десантная дивизия высадится прямо в Риме (на этом настаивал маршал Бадольо). Объявить об этом договорились после высадки главных сил союзников в Салерно, южнее Неаполя.
5-я армия под командованием генерала Кларка высадилась в заливе Салерно в ночь на 8 сентября, через несколько часов после того, как радиостанция Би-би-си передала официальное сообщение о капитуляции Италии. Итальянские руководители не ожидали, что высадка будет осуществлена так скоро (их предупредили о радиопередаче Би-би-си лишь поздно вечером 7 сентября). Бадольо пожаловался, что не сможет оказать содействие союзникам, поскольку не все приготовления завершены.
9 сентября немецкая авиация потопила управляемыми бомбами итальянский линкор "Рома" и повредила однотипный линкор "Италия", которые в составе эскадры шли на Мальту, чтобы сдаться англичанам. Погибли 1200 итальянских моряков - немцы продолжили "славную" традицию отношения к союзнику, столь удачно начатую англичанами 3 июля 1940 г. в Мерс-эль-Кебире.
В районе Рима, где сложилась особенно трудная обстановка, генерал Штудент прибегнул к насильственным мерам. Он рассказывает: "Я предпринял попытку захватить итальянский генеральный штаб, высадив воздушный десант (командир 6-го полка Вальтер Герике во главе отряда высадился с парашютами на вершине горы Монте-Ротондо - Е.К.). Успех был неполный. Нам удалось захватить 30 генералов и 150 офицеров. Начальник генерального штаба бежал из Рима вместе с Бадольо и королем еще прошлой ночью". (Это не последний случай участия немецких парашютистов в наведении порядка в Италии - 17 сентября десантники были высажены на остров Эльба, 12-13 ноября десант разоружил итальянский гарнизон на острове Лерос в Эгейском море, а в 1944 г. парашютисты приняли самое активное участие в героической 4-месячной обороне Монте-Кассино). Как только в эфире прозвучал кодовый сигнал, немцы захватили Рим и его аэродромы как раз в то самое время, когда самолёты с американскими десантниками начали взлетать с аэродромов Сицилии, чтобы сделать то же самое. Вместо того чтобы попытаться справиться с двумя дивизиями Штудента, итальянские руководители (включая короля и маршала Бадольо) поспешили отвести подчиненные им войска к Тиволи и оставили столицу в руках немцев, а сами бежали в порт Пескара, откуда корвет "Байонетта" доставил их в Бриндизи - так закончились полтора месяца премьерства Бадольо. Американцы же войдут в Рим только 4 июня 1944 г. после 9 месяцев изнуряющей компании по преодолению умелой немецкой обороны в гористой местности.
Немцам приходилось торопиться, ибо Муссолини могли не только перепрятать, но и вообще выдать союзникам.
Охрана станции канатной дороги сделала невозможным использование этой дороги для захвата отеля, так как гарнизон отеля наверняка бы заподозрил неладное и мог успеть убить дуче. Поэтому, несмотря на то, что площадка для посадки была очень небольшой по размерам, Штудент и Скорцени разработали план, согласно которому 12 сентября в 7 утра планеры должны приземлиться на верхнем плато, и в это же время десантники овладевают станцией подъёмника в долине. Для операции было выделено 12 транспортных планеров DFS. 230 C-1 с аэродромов в Южной Франции (эта модель была оснащена носовыми ракетами, благодаря которым при посадке планер проходил всего 15 метров, что очень пригодилось в горных условиях), каждый из которых мог перевозить 9 десантников. Затем Скорцени и Радль проработали детали операции - расстояние, оснащение людей, точки приземления каждого планера. В состав группы вошло 120 человек - Скорцени, его 17 диверсантов, итальянский генерал Солетти, который был должен приказать командиру карабинеров сложить оружие, 90 парашютистов и 12 пилотов (кроме них были сформированы ещё два отряда - один должен был захватить станцию фуникулера в долине, а другой освободить семью Муссолини, которую новое правительство держало под домашним арестом). Против них было 200 карабинеров, способных превратить отель в крепость, неприступную для такого небольшого отряда, поэтому залогом успеха всей операции был фактор внезапности. Но, всё-таки, карабинеры - не кадровая воинская часть, а всего лишь жандармерия, вести боевые действия не слишком-то обученная. Посему операция, при всей ее рискованности, на последнем этапе была сущим избиением младенцев.
В субботу 11 сентября в монастырском саду на окраине Фраскати, где парашютисты Морса и диверсанты Скорцени разбили лагерь, Скорцени провел отбор добровольцев для операции.
В воскресенье 12 сентября в 5 утра Скорцени и его люди прибыли на аэродром Практика-ди-Маре, где выяснилось, что планера прибудут только в 10 часов. После прибытия планеров, генерал Штудент лично проинструктировал их пилотов, строго запретив им приземляться из пике - только из планирующего полёта. Вылет был назначен на 13.00, но в 12.30 аэродром бомбила авиация союзников, повредив покрытие, но не задев машины. Взлёт всё-таки состоялся в назначенное время. Планеры были перегружены и два из них капотировали при взлёте, а ещё 2 упали на пути к цели (один прямо около отеля) - 31 человек погиб и 16 получили тяжёлые травмы. Посадка перед отелем также была не самой мягкой. Пока охрана соображала, кто это (ведь не на всех планерах были опознавательные знаки и камуфляж униформы тоже мало что говорил, поэтому было вполне вероятно, что это и англо-американцы), десантники бросили к отелю. У самого отеля им на пути попался карабинер. В своих мемуарах Скорцени написал: "Как смерч мы проносимся мимо всё еще погруженного в ступор солдата, бросив только короткое "Mani in alto!"("руки вверх"), и врываемся в отель", но Пётр Таврин (Политов), засланный в сентябре 1944 г. для убийства Сталина, и которого перед этим Скорцени лично инструктировал в январе 1944 г., на допросе рассказал следующее: "Скорцени рассказал, как во время похищения Муссолини, он перепрыгнул через ограду, очутился в двух шагах от стоявшего на посту карабинера. "Если бы я тогда хоть на секунду замешкался, - заявил Скорцени, - то погиб бы, но я без колебаний прикончил карабинера и, как видите, выполнил задание и остался жив".
Автор считает, что больше следует доверять рассказу Таврина, ибо маловероятно, что он мог выдумать такие подробности в 1944 г., а, с другой стороны, в этом случае вполне понятно, что Скорцени в своей книге не стал подробно останавливаться на судьбе незадачливого карабинера.
Затем десантники ворвались в отель, где для начала попали в тупиковую комнату. Вернувшись на улицу они увидели в одном из окон Муссолини, и Скорцени успокоился, поняв, что операция была проведена не зря. Десантники вбежали в вестибюль отеля, по пути, по словам Скорцени, "успокаивая наиболее резвых из карабинеров парой хороших ударов прикладом автомата" (здесь надо объяснить, что это за "автоматы с прикладом" в 1943 году - дело в том что во время операции "Дуб" впервые была применена автоматическая винтовка FG 42 (Fallschirmjagergewehr - винтовка парашютиста), сочетавшая в себе качества легкого пулемёта, винтовки и пистолета). Подчинённые Скорцени были под стать своему шефу и часто "подавляли сопротивление" там, где его не было. В паре точек десанту все-таки оказали упорное сопротивление. В частности, именно ребята Скорцени не смогли вовремя подавить два пулеметных гнезда и это пришлось делать десантникам Штудента, вследствие чего они понесли неоправданные потери, ибо выполняли чужую задачу.
В одной из комнат десантники нашли Муссолини и взяли его под охрану, и только после того, как в отеле был установлен порядок и в окно в знак капитуляции вывесили белое покрывало, Скорцени, наконец, объяснил дуче что, собственно, происходит:
- Дуче, меня послал фюрер. Вы свободны.
- Я знал, я был уверен, что мой друг Адольф Гитлер не оставит меня в беде.
Итак, в ходе операции "Дуб" были понесены потери (пострадали два из каждых пяти участников операции), но она закончилась полным успехом не только для десантного отряда, но и для престижа Германии в целом - у Гитлера появился человек, способный возглавить подконтрольную немцам часть Италии и худо-бедно продолжить войну (правда, обретший свободу дуче вовсе не желал власти и попросил отвезти его в Романью - он хотел мирно провести остаток жизни, так как знал, что его политическая карьера закончилась 24 июля в королевской резиденции). Немцы получили не только дуче, но и его чемодан с письмами, с которыми тот не расставался. Там были и письма Черчилля, в том числе и письма того периода, когда он восторгался Муссолини и, например, сказал в 1927 г. на пресс-конференции во Флоренции: "Будь я итальянцем, я стал бы фашистом!". Естественно, что опубликование этих писем очень сильно бы повредило одному из лидеров Антигитлеровской коалиции (о дальнейшей судьбе этих писем будет рассказано несколько позже).
Здесь я хочу сделать небольшое отступление от темы и сравнить эту операцию с операцией "Орлиный коготь", проведенную американскими спецподразделениями 24 апреля 1980 г. для освобождения заложников в американском посольстве в Тегеране. В ходе неё погибли 8 человек (и это при том, что никакого боя не было) и были потеряны самолет и вертолёт, а ещё 4 вертолёта были брошены совершенно исправными. Более того, если у Скорцени и его отряда и были какие-то шансы на успех (которые были полностью реализованы), то операция "Орлиный коготь" была безнадёжной с самого начала - одно дело захватывать одинокий отель в безлюдных горах (если не считать гарнизона, с которым при определённом стечении обстоятельств можно было справиться) и совсем другое - комплекс посольства площадью в 14 гектаров в почти пятимиллионном городе, жители которого обладают одной особенностью - по любому поводу, начиная с уличного скандала (а выстрелы намного интереснее этого), с молниеносной быстротой заполнять плотной толпой практически пустынные улицы, причём толпой не праздных зевак, а людей с основательно промытыми новой властью мозгами (что они позже и доказали в войне с Ираком, например, выполняя роль живых миноискателей), да ещё охрана из более фанатично настроенных революционных гвардейцев. Так что, если бы американцы появились в Тегеране, то их бы просто смела толпа. Если американское командование знало это и послало людей на верную смерть, то они просто убийцы, а если при планировании операции этот факт не был учтен, то её разрабатывали просто некомпетентные люди (потому что компетентные сидели в посольстве в качестве заложников), которые, наверняка, ни за что не стали бы летать над Тегераном с фотоаппаратом в руках, чтобы выяснить обстановку.
Однако, вернёмся к освобождению дуче. После диалога Скорцени и Муссолини была формальная капитуляция гарнизона (кроме карабинеров в плен попали их полковник и генерал), а вскоре командир отряда, которому был поручен захват станции фуникулера, доложил по телефону об успехе. Теперь предстояла вторая, не менее важная часть операции - доставить Муссолини в Рим. С самого начала планировалось вывезти дуче на вертолёте "Фокке-Ахгелис" Fа.223, но последний момент тот вышел из строя (как оказалось, к счастью для участников операции, ибо машина вскоре разбилась в районе Монблана, спасая попавших в снежный обвал, и оба лётчика погибли), поэтому план предусматривал три варианта эвакуации, а первоначальный вариант - "автомобильный" - был отвергнут как крайне рискованный, ибо желания проехать 150 км по неконтролируемой немецкими войсками территории было мало.
Первый вариант предусматривал захват итальянского аэродрома Авилла-ди-Абруцци у входа в долину. Время атаки Скорцени должен был передать по рации. После захвата на аэродром сели бы три "Не-111", один из которых забрал бы Скорцени и дуче, а два других должны были обеспечить прикрытие.
Второй вариант предусматривал посадку связного самолёта "Физелер-Шторх" на подходящем лугу в долине, а третий вариант предусматривал посадку такого же самолёта, пилотируемого капитаном Герлахом - личным полотом генерала Штудента, на плато в районе отеля.
Когда радиограмма об успехе была отправлена в Рим, готовились действовать по первому варианту, и Скорцени готовился отдать приказ о начале операции по захвату аэродрома, как вдруг перервалась связь, а радисты так и не смогли её восстановить. Неприятности на этом не прекратились - при посадке в долине "Шторх" был повреждён. Теперь вся надежда была на Герлаха. Сесть-то он сел (Скорцени называет его "асом экстренных аварийных посадок"), но когда узнал, что вместе с дуче решил лететь и Скорцени решительно запротестовал, ссылаясь на недостаточную для этого грузоподъёмность самолёта, что было вполне оправдано - самолёт был создан как двухместный, а разреженный горный воздух, маленькая площадка и в конце концов значительные габариты самого Скорцени делали его весьма нежелательным пассажиром . Скорцени, чья карьера была поставлена на карту, решил, что лучше разбиться вместе с Муссолини, чем остаться живым, если с дуче что-то случится. Он сумел убедить Герлаха взять его на борт (правда, о своих аргументах Скорцени почему-то предпочёл не рассказывать). После того как в кабину втиснулся Скорцени, чемодан с письмами туда уже не влез, и Муссолини нехотя с ним расстался. Тем временем Скорцени поручил майору Морсу разработать план эвакуации десантников - решили спуститься в долину на канатной дороге, где в каждую кабину посадили по два итальянских офицера, чтобы их оставшиеся товарищи не решились на какой-нибудь отчаянный поступок.
Несколько человек держали самолёт с работающим мотором за крылья, пока Герлах ждал, чтобы двигатель набрал нужные обороты, но и после этого перегруженный самолёт взлетел с трудом. Через некоторое время самолёт приземлился на аэродроме Практика-ди-Маре. (Здесь снова хочу обратить внимание читателей на то, что Скорцени бросил своих людей на произвол судьбы в 150 км от немецких войск, а сам улетел). Там их ожидали три "Не-111", доставившие их в Вену. Там их встретил начальник полиции Вены группенфюрер СС (генерал-лейтенант) Квернер, который разместил дуче и его освободителя в гостинице "Империал". Затем начался поток поздравлений - в номер Скорцени по телефону позвонил Гиммлер и поздравил с успехом, около полуночи поздравить лично пришёл начальник венского гарнизона, а в это время германское радио сообщило, что "германские парашютные войска, служба безопасности и войска СС под командованием одного венского фюрера СС осуществили сегодня операцию по освобождению дуче, захваченного в плен кликой изменников. Внезапный налёт увенчался успехом. Операция стоила больших потерь. Дуче находится на свободе". В полдень следующего дня Скорцени позвонил Гитлер, сказав, что тот со своими людьми совершил настоящий подвиг, и что он награжден Рыцарским крестом и повышен в звании до штурмбаннфюрера СС (майора). Все участники операции также были отмечены высокими наградами. Ещё через день Скорцени и Муссолини прибыли в Мюнхен, где Муссолини снова увидел свою семью, а оттуда в Восточную Пруссию - в ставку фюрера, где 15 сентября состоялась встреча этих трех незаурядных людей. На этом Муссолини и Скорцени расстались. У одного впереди неблагодарная роль главы марионеточного государства и бесславная казнь без суда и следствия, а у другого - новые звания и награды, славные победы и обидные поражения, плен, допросы, побег, скитания, неутомимая деятельность и смерть на чужбине.
Теперь остановимся на судьбе писем Черчилля. Сняв копии с самых важных писем, эсэсовцы возвратили чемодан дуче. 25 апреля 1945 года Клара Петачче послала своего телохранителя оберштурмфюрера (старшего лейтенанта) СС Франца Шпёглера доставить компрометирующие Черчилля письма надёжному стороннику дуче в Милан. По дороге Шпёглер убил водителя и скрылся, передав письма Скорцени. После войны Черчилль пять раз был в Италии, где делал вид, что пишет картины, а на сомом деле он и его люди усиленно искали письма. В августе 1951 года Черчилль и Скорцени встретились, и Скорцени вернул письма в обмен на обещание, что в случае победы на выборах Черчилль освободит из британских тюрем находящихся там эсэсовцев. Консерваторы победили на выборах и Черчилль сдержал своё слово.
Геринг вручил Скорцени "Золотой почётный знак лётчика", а из Италии генерал СС Пауль Хауссер, под командованием которого мало кому тогда известный обершурмфюрер Скорцени дошёл до Москвы, телеграммой поздравил своего бывшего подчиненного и подарил ему новый спортивный автомобиль (реквизированный, надо отметить и итальянцев). 17 сентября официальная газета национал-социалистической партии "Фёлькишер беобахтер" посвятила Скорцени целую полосу.
26 сентября штурмбаннфюрер Отто Скорцени вернулся во Фриденталь, где продолжил свою трудную, но необходимую работу - руководство диверсантами СС.
Источники
Буллок А. Гитлер и Сталин. Смоленск, "Русич", 1994 г.
Командиры Второй мировой войны. Часть II. Минск, "Литература", 1998 г.
Б. Лиддел-Гарт. Вторая мировая война. (Электронная публикация)
Мадер Ю. По следам человека со шрамами. М., ИПЛ, 1964 г.
Дон Миллер. Коммандос. Минск, "Харвест", 1997
Ненахов, Ю. Воздушно-десантные войска во Второй мировой войне. Минск, "Литература", 1998 г.
Овсянин П. Конец режима Муссолини. М., ИПЛ, 1965 г.
Скорцени О. Секретные задания РСХА. "Прибой", 1997 г.
Скорцени О. Секретные задания. "Феникс", Ростов-на-Дону, 1999
Парашютные десанты в боях. "Техника и вооружение", 1996
"Убить Сталина" / / "Служба безопасности", 1993 г. № 3
HTTP://ATTEND.TO/COMMI
